Страна скорбит по Рыжикам.

Эксперты установили, что их убили «голыми руками», а затем производили с трупами «различные действия, направленные на искажение причины смерти».

Послушай, — я сказал ему. -

А может быть, огнём?

Чтоб сдохли в собственном дыму,

чтоб растворились в нём”.

Но, покосившись на меня,

ответил сатана:

“Не хватит дыма и огня,

чтоб отомстить сполна”.

“А может, их мечом крошить

по мелкому куску?

В печи зажарить, задушить,

повесить на суку?”

“Пойми, не хватит здесь мечей, -

ответил сатана. -

Нет в мире столько палачей,

чтоб отомстить сполна”.

“Тогда ты сам придумай крюк,

котёл, сковороду,

чтобы они от страшных мук

корячились в аду!”

“Я согласился бы с тобой, -

ответил сатана. -

Когда бы знал такую боль,

чтоб отомстить сполна.

Хоть я свернул немало шей,

казнил, пытал, косил,

но месть за рыжих малышей

придумать — выше сил”.

(с)

Мужик идёт с работы, несёт в сумке баллончик с золотой краской — обещал дочке помочь оформить стенгазету к Новому году.

И тут подходит к нему цыганка и говорит:

— А позолоти ручку!..

Просто радуга над холмом Ионы.

Еле успел запечатлеть:  дело шло к закату, а закаты у нас быстрые. Через минуту радуги уже не было.

Постоянно узнаешь что-то новое.

Например, название мусульманского платка для женщин — «хиджаб» — происходит от двух слов:

русского «жаба» и англ. «hide» — скрывать.

Дословно переводится как «скрывающий жабу».

«Какая гуманная нация» (с)

Как-то раз гуляли Змей Горыныч и Иван Дурак. 

Долго ли, коротко ли гуляли — неизвестно, но вышли они на развилку из трех дорог. А на развилке камень стоит. А на камне написано: 

“Направо пойдешь – найдешь богатство великое, прямо пойдешь – ждет тебя девица красы невиданной, налево пойдешь – править тебя тридесятым царством". 

Посмотрел на камень Горыныч и говорит в шутку: 

— Я бы не отказался ни от девицы, ни от богатства, ни от царской короны. Но не могу я разорваться! 

— Ну, это поправимо, — сказал Иван Дурак. Достал свой меч и двумя ударами разрубил Горыныча на три части. 

Две одноногие гадюки и питон (мальчик) чувствуют себя хорошо.

Заключение Алфизика:

Если рядом с вами дурак – надо очень, очень тщательно продумывать свои шутки ))

— А не позорно тебе на седьмом десятке в желтых ботинках ходить?

— Нет, не позорно, это же Тимберленд, классика.

Я не помню, сколько лет этим ботинкам. Больше двадцати — это точно. И тогда мне не было «седьмого десятка».

Но они неубиваемые.

На всякий случай пошел и купил черные «тимберы», чтобы больше таких умных вопросов не задавали. Зимы у нас, правда, не такие суровые. Но пусть будут ))

Не секрет, что израильский кинематограф в последние годы достиг такого успеха, что наши фильмы и сериалы с удовольствием копируют виднейшие мировые кинокомпании.

Недавно обратил внимание, что израильские сериалы копируют не только в России и в Штатах, но еще и в Индии.

Просто попалась индийская версия сериала «Судья». 

Посмотрел только начало, потому что уже знаю что о чем.

От страны к стране меняются только имена персонажей.

Но что-то меня заинтересовало в Болливудском творчестве.

Начал я проверять.

И что я вижу?

А вижу я название — «Фауда. Кашмир».

Решил посмотреть, но оно без перевода, а напрягаться не хочется. 

Вот суки, взяли наш самый успешный по оценке нескольких киноакадемий проект и добавили свой Кашмир. Возможно, содержание повторяет наше, но что тогда за спецподразделение описывается? «Псевдопакистанцы»? Или с кем они там особо не дружат?

Как говорят в Париже — Каш мир ин тухес, шоб оне так были здоровы со своим Кашмиром.

Как говорится, знающий минимум идиша — поймет ))

Да, снова лес, и снова грибы.

И снова — три ножика.

В качестве резервного ножа в этот раз на ремне в ножнах был Джокер-0864.

Попробовал я им срезать один гриб, и немедленно порезал палец. Отсюда сделал вывод: боевыми ножиками срезать грибы — не самое лучшее. Обиднее всего то, что именно этот масленок оказался червивым.

Я где-то читал, что грибы — разумные существа. Этим наверно объясняется мой не очень обильный урожай. Или со зрением что-то стало. Хотя объяснение здесь простое — мало дождей в этом сезоне.

Но малое количество дождей никак не сказалось на цветуёчках.

В основном — цикламенах.

" — Связь установлена, господин президент, — сказал помощник. – Включать?

Президент устало кивнул, взял со стола освежающую салфетку, протер лицо, поморгал красными от бессонной ночи глазами.

Огромный экран на стене ожил, появился город, небоскребы с площадками для электролетов, трансформтруба, чья гладкая поверхность служила источником света, цветущий парк, фонтаны, дети. На ближайшем небоскребе светились гигантские буквы рекламы: «2062-й год – год удачи». 

«Не могут не выпендриваться», — с досадой подумал президент.

Городской пейзаж на экране сменился сельским: поля, уходящие за горизонт под низким красноватым небом, темные линии каналов.

— Надо отдать им должное, — сказал помощник.

Президент выругался про себя. На экране возникла большая светлая комната, в центре которой стоял смуглый носатый человек.

— Добрый день, господин президент, — сказал человек. — Или у вас ночь? Я все время путаю.

— Здравствуйте, господин Гольдкопф, — резко ответил президент, как бы отсекая все прочие неважные подробности. 

— Не буду держать вас в напряжении, — улыбнулся Гольдкопф. — Наш ответ: нет.

— Что значит нет? — наливаясь кровью, произнес президент. – Вы вообще понимаете, что значит это «нет»?

— «Нет» значит «нет», — по-прежнему улыбаясь, сказал Гольдкопф и почесал нос.

«Ну и манеры», — подумал с раздражением президент, но раздражаться было нельзя, он заставил себя успокоиться и сказал размеренно и четко:

— До истечения ультиматума Верховного Халифа осталось 36 часов. Если вы нам не поможете, через полтора суток половина населения Земли попросту исчезнет.

— Ну почему же исчезнет? Просто примет ислам, — возразил Гольдкопф с той же неприятной улыбочкой.

— Просто примет ислам?! — взорвался президент. — Просто примет ислам?! Вы что, не читали ультиматум? Я же послал вам полный текст. Если мы отдадим им всех детей моложе 20 лет, они разрешат нам доживать в резервациях. А если не отдадим, просто сбросят нейтронную бомбу.

— Это очень печально, — сказал Гольдкопф, на сей раз без улыбки, и снова почесал нос.

— Но почему?! — не в силах больше сдерживаться, закричал президент. — Почему?!

— Господин президент, — сказал Гольдкопф, и легкомысленность слетела с него словно снятое пальто. -  Мы предупреждали вас, что такое джихад. Мы предупреждали вас 100 лет, каждый день почти. Но раз за разом вы не желали нас слушать. Раз за разом ваши университеты поддерживали интифаду и террор, раз за разом ваши политики объявляли нам бойкот, раз за разом ваши суды обвиняли нас во всех мыслимых и немыслимых прегрешениях, раз за разом ваша пресса мешала нас с грязью. 

— Лично я всегда поддерживал вас, — перебил президент. — Каждый год в день памяти жертв Катастрофы я выступал с речью поддержки.

— Мы помним и ценим, — сказал Гольдкопф, и тень улыбки снова мелькнула на его губах. — В день памяти жертв джихада, который мы непременно объявим, я буду выступать с речью поддержки. Каждый год, обещаю вам.

— А дети? -  сказал президент. — Дети не выступали против вас. За что вы наказываете детей? 

— Насколько я понимаю, с детьми ничего не случится. Они просто примут ислам и будут жить долго и счастливо.

— А цивилизация? Наша цивилизация, иудео-христианская, вы забыли?

— Это вы забыли, господин президент. Это вы забыли, что история этой цивилизация нашпигована, словно некошерная колбаса салом, обвинениями евреев во вмешательстве в чужие дела. Вы не хотели, чтобы мы лезли в ваши дела – вот мы и не лезем.

Президент поморщился. Гольдкопф раздражал его до чрезвычайности, раздражал всем, и видом -  гравикостюм и высокие шнурованные гравиботинки, в которых не было никакой нужды в помещении — и манерой держаться, и манерой речи. Но раздражаться было нельзя, и президент глубоко вздохнул, выдохнул и попробовал снова:

— Но есть же на Земле люди, которые вас на самом деле поддерживали. Которые воевали за вас, помогали вам, выступали за вас.

— Нет, — сказал Гольдкопф, — таких людей на Земле нет.

— Как это нет? — возмутился президент. — Мой сын…

— Я не сказал, что их нет вообще, — перебил Гольдкопф. Он снова улыбался, и президенту потребовалось все его знаменитое самообладание, чтобы не запустить в экран мраморным бюстом Вольтера. — Я сказал, что их больше нет на Земле.

Президент раскрыл рот и снова закрыл, осмысливая сказанное. Потом спросил:

— Когда?

— Сегодня ночью, — ответил Гольдкопф. – Включая вашего младшего сына, который, в отличие от вас, речами не удовольствовался.

— Вам не кажется, что это мелкая мстительность, недостойная великой нации, избранного народа? – сделал последнюю попытку президент.

— А мы не великая нация, — засмеялся Гольдкопф. – Обычная. А избранность наша закончилась на Земле. На Марсе нас никто никуда не избирал.  До свидания, господин президент.""

(из мордокниги)

Жил на берегу реки один человек. Он перекинул мост через реку и начал брать рубль с желающих перейти на другую сторону. Люди не любили этого человека, даже не здоровались с ним. 

Когда он умирал, сын спросил его о последнем желании. Отец ответил: «я был не добр к людям. Меня не любили при жизни. Хотел бы чтобы после смерти меня вспоминали добрым словом». «Хорошо, — ответил сын, — я выполню твое желание». 

После смерти родителя, сын поднял цену на переход моста до 3 руб. «Вот же пидарасина — говорили сельчане — отец-то его был пидором, а сынка вообще полным ушлепком воспитал. Отец-пидарас хоть всего рубль требовал, а сын вообще мразь охреневшая».

Потом пришли большевики и прогнали хозяина моста. 

Сначала все радовались, что проход стал бесплатный. 

А через два месяца мост рухнул, потому что никто его больше не чинил.

Комментарий Алфизика:

Почти во всем плохом есть хоть что-то хорошее, которое поначалу бывает незаметно. Но за все хорошее надо платить ))