(посвящается переезду некоторых российских известных личностей)

-----------------------------------------------------------

«Ты не плачь, моя Маруся,

я к обеду обернуся!» -

так сказал еврей Гуревич 

молодой своей жене,

подмигнул ей левым глазом,

взял мешок с противогазом

и умчался во-свояси

на разнузданном коне.

Дело было под Ростовом,

в молодом лесу сосновом.

Соловей-Разбойник свищет, 

дуют шалые ветра,

солнце льётся, как из чаши,

слева — немцы, справа — наши,

посерёдке — Змей-Горыныч, 

крепко выпимши с утра.

Вот еврей Гуревич скачет,

под полой бумагу прячет,

а в бумаге — заявленье. 

Что придумал, сукин сын!

«В кассу помощи взаимной.

Для покупки шапки зимней

дайте бедному еврею 

восемь гривен и алтын.»

Между тем его Маруся

вялит рыбу, жарит гуся

и коптит свиные ножки 

вроде как для холодца.

Вдруг является Жар-Птица:

«Разрешите обратиться?»,

тут же, впрочем, обращаясь 

в удалого молодца.

Ладный молодец, курносый,

сам собой русоволосый,

и из глаз его струится 

лучезарный синий свет.

«Я, — кричит, — Иван-Царевич!

Что тебе еврей Гуревич?

У него, у бедолаги, 

даже зимней шапки нет!..»

«Что ли я — антисемитка?

Вот порог, а вот калитка! -

говорит ему Маруся, 

подбоченясь у ворот. -

Ты кончай свой шахер-махер

и вали отсюда на хер,

а не то придёт Гуревич - 

буйну голову сорвёт!»

Эх, расстроился Ванюша,

стал румяный, словно груша,

обратился в инвалида, 

взял костыль — и был таков.

(Раз уж слово о Марусе -

это, братцы, в нашем вкусе

гнать из дома злую нечисть 

при посредстве матюков).

А Гуревич — он галопом

по лесным несётся тропам

в кассу помощи взаимной, 

что стоит на бугорке.

Прискакал Гуревич в кассу,

снял мешок, напился квасу

и пошёл искать начальство 

с заявлением в руке.

В кассе помощи взаимной -

мужичишко лихоимный,

звать его Кощей Бессмертный, 

безобразное лицо.

У него козёл с рогами

караулит сейф с деньгами,

а от сейфа ключ заветный 

спрятан в левое яйцо.

Говорит Кощей устало:

«Всё-то вам, евреям, мало,

то вам шапку, то дублёнку, 

то железный купорос.

Ты, Гуревич, больно лаком!

А не хочешь дулю с маком?

Погляди — за прошлый месяц 

не уплочен членский взнос!»

Ну и хрен с ним, с членским взносом!

Так еврей остался с носом,

плюнул, выдрал клок изрядный 

из козлиной бороды

и направился в аптеку,

где простому человеку

завсегда подаст хозяйка 

двести грамм живой воды.

Долго, коротко ли — словом,

дело было под Ростовом,

где зимой мороз лютует 

и шумит степной ковыль.

Нету жизни, нету шапки,

собирай, Маруся, тряпки,

едем к чёрту на кулички - 

в Государство Израиль!

«Ты не плачь, моя Маруся,

поезжай со мной, не труся!» -

так сказал еврей Гуревич 

молодой своей жене.

Вот и вызов есть от тёти!

На ковре на самолёте

плюнул, дунул, очутился 

в чужедальней стороне.

Ой, края обетованны!

Все — Абрамы, не Иваны,

те же молодцы и бабы, 

расскажи кому поди!

Есть арабы и арабки,

но не надо зимней шапки,

нет Бессмертного Кощея, 

а козлов — хоть пруд пруди.

И не горе, не кручину -

видишь милую картину:

Чудо-Юдо ест свинину, 

брага льётся из ведра,

автоматы, патронташи,

слева — немцы, справа — наши,

посерёдке — Змей-Рувимыч, 

крепко выпимши с утра...

©